НА ТОМ БЕРЕГУ

Путь в Америку лежит через Европу. Если, конечно, не лететь через Владивосток, чего лучше не делать никогда, так как лететь придется на самолетах родного «Аэрофлота», а это значит не столько лететь, сколько страдать. Компания «Люфтганза», совершающая перелеты в Европу и далее через Атлантику, считается одной из лучших. Нет, наверно, самой лучшей (исключая частные самолеты).

Нормальный салон эконом-класса - это прежде всего наличие монитора на каждом пассажирском месте. В режиме он-лайн любой человек может наблюдать, в какой географической точке земного шара он сейчас находится. На карте отмечаются основные крупные города, над которыми проходит в данный момент рейс и даже даются небольшие ссылки, если именно сейчас там происходят знаковые события. Приятно: пролетаем над городом, где вчера открылся фестиваль пряников, всех одаривают красивыми узорными пряниками на ленточках с надписью праздника. Есть не хочется, но вспомнить приятно!

Опять таки, на этом же мониторе, учитывая длительность перелета, целая видеотека с выбором более чем 50 фильмов на основных языках мира. Само собой английский, французский, немецкий, японский, но есть даже пять-семь русских, с хорошим переводом и относительно новых. А если проделки Эдди Мерфи не прельщают, пожалуйте блок программ «Нэшнл джиогрэфик». Сами понимаете, про сурикатов или тушканчиков все равно на каком языке смотреть: скачут себе радостно, стрекочут на своем пустынном, и перевод не нужен.

Учтены вкусы даже детей - мультфильмы, подросткам – новейшие поп-концерты, и конечно джаз, классика и много оперы. Наушники, плед и другая комфортная ерунда причитаются само собой и бесплатно.

Кстати, в туалетах специальные откидывающиеся столики для пеленания младенцев и смены подгузников. При этом запаха - никакого! Вообще! Но туалетам, я не удержусь, посвящу отдельный материал, так как тема фантастична по своему охвату и бесконечна по заботе и любви к человечеству.

Еда. Кофе, чай, алкоголь и вегетарианская кухня для тех, кто мясо не ест. Что интересно, людей из русских групп, учитывая их любовь к общению и алкоголю, а также последующее неадекватное поведение, пытаются рассаживать раздельно. Билеты выдают таким образом, что если один сидит на месте 12А, то другой - на 14А, 16А и т.д., и лучше в разных концах салона. Это не случайность. Иначе она не повторялась бы в шести перелетах при том, что места бронировались более, чем за месяц.

 Когда попутчик узнает, что ты русская, сразу же начинают вспоминать бабушку-дедушку, воевавших в России и переехавших потом за границу. Кажется, что весь мир - сестры и братья, и если покопаться в родословной, то вполне может быть, что приятная немка рядом окажется троюродной бабушкой внучатой племянницы по линии мужа.

Русских недолюбливают… К сожалению… Хотя спасибо, что не показывают этого. Причин много и они очевидны. Например, ни Европа, ни Америка уже давно не курят. Курить в общественном месте считается не только дурным вкусом, но и показателем плохого воспитания, принадлежности к самому низкому классу. Аэропорты чистые, без сигаретного, въевшегося зловония, но отдельные знаки мест для курения присутствуют обязательно. Отгадайте, кем оказались две девицы на весь аэропорт, курящие тонкие дамские папиросы? Правильно – русскими. Может, украинки, но славянки.

Кроме того, русский язык, наш богатый, красивый, сложный… очень отличается в фонетически-лингвистическом отношении. Например, для того, чтобы оценить мелодичность языка, в университетах студентам предлагается такой способ познания певучести и музыкальности речи: в течение пятнадцати минут звучат короткие наборы фраз из 5-6 слов. Этого времени достаточно, чтобы в общей сумятице текста уже не пытаться определять, к какой языковой группе принадлежит предложение, и просто отрешенно вслушиваться в мелодичность. Есть языки, как шепот океана, есть с преобладанием мягчайшего, почти детского «Ю» и «Н» (финский), есть музыкальный картавящий французский и т.д. Так вот, когда проскальзывает русская фраза, ее темпо-ритм и повторяющееся сочетание твердых согласных звучит грубовато-угрожающе. Я понимаю, что мы, русские, этого не видим, но другие народы отмечают сразу. Если при этом русский человек еще и позволяет себе говорить на повышенных тонах (радость свою или восторг выражает), через некоторое время по отношению к такой группе проявляется нервозность. Обижаться за это на европейцев не имеет смысла, а если добавить элементарное незнание русскими самых простых правил общественного поведения, вроде тех, что заходя в магазин, сначала выпускают находящихся там людей, а потом уже заходят, то их, европейцев, очень даже понимаешь… Не объяснишь же им, что все мы разные, и в моей стране, к сожалению, не до всех доходит логика, что для того, чтобы в помещении образовалось пространство для входящего, кто-то должен это помещение покинуть.

Ну вот, позволила себе «не лирическое» отступление... Потому как наболело. Но Бог с ним, возвращаюсь к авиакомпаниям Европы. За две недели я не увидела стюардесс и стюардов моложе тридцати. В основном 30- 40-45-летние и в прекрасной физической форме. Не знаю, почему…

В Америку летят чаще всего через Германию (Мюнхен) или Францию. Уже с воздуха Мюнхен выверен, чист и обаятелен какой-то геометрической, правильной красотой. Зелень, как ей положено, зеленая, а не пыльно-серая, крыши красновато-коричневые, стены белые.

И никто не торгуется, не настаивает с пеной у рта, «почему это мое жилище должно быть похоже на чужое?!». Есть единый городской стандарт, а в его рамках твори, что хочешь. Разные по архитектуре, этажности, стилю домики - разве нет возможности показать свой собственный вкус? Если он есть, конечно. И почему-то никаких шамаханских дворцов…

А вообще я люблю сравнивать города ночью, и именно с самолета. Кто летал в любое зарубежье, будь это даже Турция, Таиланд или Тунис, заметил, как они отличаются. Красива с воздуха Италия, когда в воде дробятся и множатся, отражаясь тысячи ламп - страна с причудливым чередованием черного водного пространства и очерченными по краю бухтами. Кажется, там внизу вечный праздник и карнавал, а лампочки - просто не успевшие потухнуть огни фейерверка. Интересна Якутия. Темно и вдруг, где- то там… одинокий огонь. Зачем, почему один? А так как возвращалась я тоже через Мюнхен, смогла оценить его ночным.

 Как у нас, в России? Фонарь разбили подростки, поэтому конкретно на этом столбе - лампа не горит! А через пять следующих страждущие жители добились таки электрификации родной улицы, и на славу всем лампы вкрутили, но мощности другой и яркости соответственно. А что? Мы и этому рады. Если горит каждая третья лампа - слава всем! И Богу тоже! Стоит вспомнить, как эти самые улицы прокладывались: «Здесь овражек обойдем, здесь - срежем, чтоб расходные материалы то на то и вышли, здесь никто не заметит, а тут, ближе к дому, слегка повернем….»

 Поэтому сверху наши города, даже Москва, выглядят, словно детский рисунок. Рука дрогнула, глазомер отказал, карандаш послюнявили - ярко получилось, забыли - тускло, а здесь… черт, грифель сломался….

Мюнхен с воздуха - как наши города на бумаге, когда генеральный план нарисовали, раскрасили и только сдают в архитектуру! Но еще не сдали, поэтому стараются! Разметочка точная, точечки штангенциркулем выверены, цвет стильно одинаковый, никаких пробелов, и прямые – ПРЯМЫЕ!

Мюнхен с земли еще красивее! Я не знаю, каким образом они добиваются отсутствия пыли, но ее нет! (Наверно, произошло какое-то несправедливое планетарное перераспределение, в результате которого вся пыль оказалась у нас). И еще - у них чистые стекла! Чистые витрины, чистые, я имею в виду, не пыльные, купола самых высоких сводов! И виднеется через них голубое небо и желтое солнце!

А еще параллельным с нами рейсом прилетела группа инвалидов на колясках. Процедура их досмотра заняла несколько минут. Их пропускали по отдельному коридору, а они смеялись, шутили. Так же вели себя и сотрудники аэропорта, проверявшие багаж. Они были полноценными гражданами страны… и мне стало жаль своих…

Я не воспеваю «загнивающий мир». Говорят, каждый видит то, что он видит. Муха найдет свое, а пчела - свое. Поэтому я рассказываю о другом уровне культуры. Культуры, которую строим мы сами. Об этом базисе, на котором строится дальнейшее развитие государства. Если он существует, опираясь на него, легче идти дальше. Если нет - требуются силы и годы для его создания, а уж потом можно говорить о дальнейшем движении. Нам всем хочется хорошей жизни. Но ведь это мы разбиваем наши фонари, гадим на наших улицах и в наших подъездах, хамим в магазинах.

Зашла в магазин. На половинах товаров нет ценников. Сделала замечание, мол, чем покупатели то не вышли, почему они должны лишь у кассы узнавать стоимость товаров? Мне сказали, что это бабушки ценники взяли и забыли на место положить! Конечно, именно бабушки и виноваты во всех наших несчастьях! Они, а не шесть продавцов, зевающих в зале! Все от них - от старых бабушек-вредительниц! А сделать ценники, чтобы даже старый человек мог рассмотреть, что на них написано, конечно, нельзя?!

Это мелочи, но из них состоит жизнь.

Дальше. Парикмахерская в центре города. Хозяева сделали замечательный порожек, поручни, чтоб удобно было держаться, дверь солидная! А на дверях…. правильно - приклеен прямо на металл, бумажный листик с надписью шариковой ручкой «Вытирайте, пожалуйста, ноги!». И внутри среди глянцевых фото самых стильных причесок - администратор щелкает семечки. Только что пожарила их здесь же, в микроволновке, запах на весь салон… класса «элит».

Впереди была Америка…

 ***

После многочасового перелета через Атлантический океан оказалось, что местные, внутриконтинентальные линии, обслуживаются компанией «Американ Аэрлайнс» - намного уступающей по обслуживанию «Люфтганзе». Однако они тоже отличаются порядочностью и чем-то еще, что сегодня ближе всего к слову «доверчивость».

Например, по прилету в Вашингтон наша переводчица, до этого несколько лет жившая в США и хорошо усвоившая нравы страны, при получении багажа обратила внимание на слегка растрепанный кант чемодана. Кстати, в американских аэропортах никто не сверяет бирки на посадочном талоне и багаже с целью проконтролировать, свою ли сумку вы выносите из здания аэровокзала. Им в голову не приходит утащить чужое.

Возвращаясь к « травмированному» канту, нужно сказать, что у нас, пятерых журналистов, прилетевших работать в Америку по линии программы, финансируемой Конгрессом США, уже тогда возникло подозрение, что именно в таком состоянии багаж вылетел из Москвы. Само собой, никто из впервые прибывающих в США не знает, что можно обратиться в службу прилета и потребовать заменить кладь. В общем, после краткого ряда улыбок и извинений девушке-переводчице подарили совершенно новый чемодан, куда более качественный, чем тот, с которым она прибыла в Штаты.

Конгресс США, где нам предстояло через некоторое время дать пресс-конференцию зарубежным СМИ, располагается в Вашингтоне. В течение года американское посольство собирало информацию, проверяло личные дела и деловые качества, просматривало журналистскую деятельность и компетентность участников проекта. Каждый из нас не только прошел собеседование в консульстве, но и подписал уйму обязательств, от обещаний возвратиться обратно в Россию, до письменных заявлений не выходить замуж за американца, не прыгать с парашютом и не ездить на велосипеде без шлема. Со своей стороны, американцы гарантировали посещение группой СМИ Вашингтона, Лос-Анджелеса, совместную деятельность с теле- и радиокомпаниями, прямые эфиры, журналистские консультации с ведущими газетами и экономическими обозревателями и, что самое приятное, по условиям гранта вся финансовая составляющая ложилась на плечи принимающей стороны и не стоила нам, журналистам, ни цента. Огорчало лишь то, что жить придется не всегда в гостинице, а иногда и в семьях. Но последнее, по мнению Конгресса, должно было помочь русским журналистам увидеть жизнь Америки изнутри. И мы увидели.

Вашингтон. По климату он напомнил мне Россию. Минимальная необходимость к адаптации. Высокие клены, крупная резная листва, комфортная температура воздуха, и самые знакомые названия памятников, площадей, улиц. По законам штата высотные здания не должны быть выше самого главного здания Америки - Капитолия. Поэтому Вашингтон не давит своим величием и урбанизацией. Политический, административный и культурный центр страны очаровывает необычной планировкой улиц и, конечно, уникальными ландшафтными решениями, присущими только этому городу.

Строительство столицы началось в далеком 1790 году. Джордж Вашингтон доверил планировку города французскому инженеру Чарльзу Пьеру де Лафонтену, который, собственно, и выбрал место для Капитолия. Строительство шло медленно и прерывалось то англо-американской войной, то оккупацией, то поджогами. В общем, завершилось оно лишь к 1863 году. Именно тогда Капитолий стал принимать вид, известный сегодня. Не знаю, интересно это кому-нибудь или нет, но как раз во время нашего визита площадку перед Капитолием готовили к будущей инаугурации. Каждая из международных делегаций фотографировалась, мешая друг другу и ... белкам, которых и в Вашингтоне и во всей Америке столько, что умолчать о них просто невозможно. Я могла бы писать о политике и буду о ней писать позже, но об этом говорят все, а вот о белках…

Они лезут в кадр, прыгают на полянах, цепляются за ветви, сторожат на ступенях великолепного здания Библиотеки Конгресса и заглядывают в комнаты по утрам. Им до всего есть дело. Они любопытно, но не наглы. Как-то, уже в Лос-Анджелесе, я проснулась утром от непонятной трескотни. Возле открытого окна в метре от меня сидела белка и раздумывала, не залезть ли ей в комнату. Минут пятнадцать мы смотрели друг на друга, боясь спугнуть одна другую. Я не выдержала первой. (Ужас! Я проиграла белке!). Так вот, «их» белки другие, они какие-то крупные, серые и значительные. У нас - белочки, у них - белки! Гиды советуют не тратить на них время и даже в крупных национальных парках большие деревья обернуты снизу специальной сеткой: говорят, чтоб пушистые зверьки не грызли.

 В общем, о впечатлении, которое производит Капитолий, Белый дом, Верховный суд США, мемориал Вашингтона и т.д. было говорено до меня и будет многократно сказано после. Хотя, по моему мнению, рассказ рассказу рознь. Можно побывать в Америке туристом и не увидеть всего, что видят, например, работающие там люди, или того, с чем сталкивается человек, приехавший в деловую командировку, когда помимо традиционного фотографирования возле основных судьбоносных мемориалов страны в душу западает что-то особенно твое, то, что дано было сверху именно тебе, а не кому-то иному. И тогда талант журналиста-рассказчика важнее, чем сам факт посещения страны. Что толку увидеть и не суметь передать другим. Это пол или даже треть дела. Такая мысль посещает при знакомстве с мемориалом Д. Рузвельта. Необходимо сказать, что мне особенно нравится глубинный смысл, который вкладывают американские архитекторы в любое свое произведение. Это что-то сродни многослойности, когда следующий уровень открывается лишь после того, как ты сумел понять и изучить этот. Работа ума архитектора в большинстве случаев заставляет работать и мозг наблюдателя. Мемориал Франклина Рузвельта именно таков. Это городской четырехфрагментный комплекс под открытым небом. Он отображает четыре срока президентства Рузвельта, охватывая 12 лет американской истории, включающих Великую депрессию и Вторую мировую войну. Рузвельт изображен со своей любимой собачкой на инвалидном кресле. Мало кто из американцев того времени подозревал, что их президент не может самостоятельно передвигаться. Если предстояло фотографирование или съемка, делались специальные приспособления, приглашались люди, которые помогали Рузвельту. В результате все выглядело, как будто президент по физической силе соответствует своему духовному потенциалу.

 Однако, когда Лоуренс Холприн (разработчик мемориала) решил показать Рузвельта без каталки, люди с ограниченными физическими возможностями стали протестовать. «Он такой же, как и мы, и это не умаляет ни его достоинств, ни его славы! Мы так же имеем право жить, участвовать в политике, и не стыдиться того, что в силу каких-то обстоятельств не похожи на других», - таков был основной мотив возмущавшихся. И они победили, отстояв право на правду. И это трогает до слез. Четыре блока показывают четыре периода истории Америки. Сначала - бурный, неконтролируемый водопад, который сравним с неустроенной жизнью, потом водный поток оформляется. Люди слушают радиосводки, стоят в очереди за хлебом…. Другими словами, выживают…

Но больше трогают почему-то не они, а столбы, стоящие посреди площадки. На них в технике объемный негатив: вмятины ладоней, лиц, знаков. Такие трафареты, как в линогравюрах, когда для того, чтобы понять, что изображено, нужно приложить оригинал к бумаге, и только тогда по оттиску поймешь, что хотел сказать автор. Поэтому рядом, в метре-двух большая стена, по которой словно только что прошлись, откатали, выдавили что-то этими столбами. И уже проявляются лица, жесты, фигуры. Название группы «негатив и позитив», она показывает, что даже в самом негативном явлении скрыт мощный, позитивный смысл. Его не сразу видно, но он есть…

Четвертая площадка комплекса - ровный, спокойный поток воды – все закончилось, упорядочилось, в Америке мир…

Что еще? Вашингтон заставляет вспомнить сталинский ампир. Широкие проспекты, изящные площади, простор, порядок и ощущение стабильности. Хотя город не принадлежит ни одному штату, не имеет мэра и подчиняется только президенту. Оказывается, можно и так! Город-витрина демократической жизни, за стеклом которого встречаются самые разные персонажи, иногда почти сказочные. В одежде мартовского кролика из «Алисы в Стране чудес», в основательных цилиндрах и развевающихся накидках конца 19 века спешат куда-то серьезные мужчины, каменные орлы слегка презрительно рассматривают сверху мраморных львов, на головы которых внезапно запрыгивают целыми семьями вездесущие белки. Все существуют совместно и вместе с тем независимо друг от друга. Рабочие в чистой, выглаженной спецодежде, словно только что сошедшие со страниц каталога, открывают борта чистого (!!!) грузовика и достают оттуда десятки упакованных в одинаковую сетку кустов хризантем. Аккуратно, словно паря над землей, вырезают в грунте участки с зеленой травой, сажают туда плотно закрытые цветы и кажется, что делают они это все с любовью, как у себя в саду, нежно, трогательно, заботливо…

На фронтоне здания Верховного Суда США выбит девиз: «Равная справедливость перед законом». Может, поэтому я увидела Вашингтон именно таким, мирным, по своему обаятельным, без мата, бумажек, фантиков….

Одно непонятно: но ведь белки не умеют читать, а ведут себя все равно грамотно! Да, загадка….

***

…Я плакала, сидя на кровати. Плакала и спрашивала себя: «Бессмертная, ты чего? Ведь тебе же хорошо? Ну, посмотри, какая огромная, удобная белая кровать и мягкий белый ковер. Посмотри, какие старинные антикварные комоды и зеркала! У тебя даже есть стеклянная стена с выходом в комнату для медитаций, а там – среди лиан и белых душистых цветов деревянный пол, чтоб можно было сидеть на нем под открытым небом и глядеть на тонкие, колючие звезды. Для тебя по утрам поют птицы, и в твоей собственной ванной комнате лежит мыло ручной работы, экзотическое, зеленовато-молочное, с веточкой оливы, выдавленной на поверхности.

Я плакала, мне было не хорошо. Вспоминалось детство, живой еще папа, залитый солнцем маленький бассейн в глубине двора, пирамидально-сизые, пушистые туи и запах их мелких, раскрывающихся от жары шишек. Крошечные, юркие ящерицы-круглоголовки, теплые камни, финики, которые нужно было перед тем, как съесть, очистить от налипшего песка, бесконечное небо и время, когда все дается просто так, потому что за тебя все решают родители. Папа был советником по Ближнему Востоку и благодаря ему все детство прошло там, где листья пальм раскраивали узкими лезвиями выцветшее небо, где днем и ночью был слышен шорох сухих крон, где небо близко-близко и каждую ночь падали звезды, пели цикады и молились своему богу богомолы. Там, в детстве, был прогресс неизвестных мне стран, о которых говорили, что они пошли по американскому пути развития, автоматы по продаже мороженого на улицах, яркие, блестящие ткани, настоящие принцы и журналы «Бурда» в свободной продаже. С тех пор я инстинктивно, по-первобытному, люблю Восток, и мудро, трезво, спокойно - Европу.

Потом папы не стало, и я научилась сама решать свои проблемы. И все-таки я плакала… Я вернулась в детство, но уже взрослой женщиной, понимая, что время не стояло на месте. Я не смогла включить кофеварку…

Конечно, кто мог предположить, что меня определят на «постой» к Шивон – президенту «Амеrican cinema». Что у нее будет такой дом, что «Санта-Барбара» покажется бледной поганкой, а ее кухня такой суперсовременной и навороченной. Я не знала, как пользоваться именно этой маркой кофе-машины, не знала, как смолоть кофе, а кофе в пакетиках в таких домах не водился. Я много чего видела в детстве и позже, повзрослев. Я научилась экономить, но выезжать таки за границу, но этот дом словно показывал мне язык и спрашивал: «Ну что, звезда гламура?!». Я чувствовала себя последним героем, не умеющим выживать в условиях цивилизации.

Ее день начинался часов в пять утра. Она надевала спортивную одежду, садилась в машину и ехала на пробежку в какой-то экологически чистый парк, бегала, потом принимала душ, одновременно то ли медитируя, то ли разучивая новые фразы на новом для нее языке. К шести ее уже не было в доме. Шел кастинг на хорошего и плохого героев в новой версии «Индианы Джонса». Вечером она показывала фотографии актеров , что-то жестикулировала, объясняла.

Моего знания английского хватало для того, чтобы объяснить, что у меня есть дети и что все мужики «козлы», что я люблю кофе и Робина Уильямса, но вести беседы о творчестве ее знакомого Стивена Спилберга я не могла. Она знала испанский и итальянский. Как мы общались, было не ясно, но все-таки общались.

Она отдала мне ключи от своего дома, и я даже добила этой роскошью забирающих меня на работу коллег. Хозяйка одной из журналисток заглянула через порог «моего» пристанища утром следующего дня. Так, слегка. Увидев мраморные полы, бассейн, камин и весь этот фен-шуй, она понуро отошла к машине, и …стала извиняться перед моей подругой Мариной, что ее жилье куда скромнее. Она не заплакала. А вот я…

 Через пару дней Шивон то ли уедет, то ли улетит куда-то на съемки и я, чтобы не оставаться одной, перееду к Маринке. Обую любимые черные туфли, надену положенный по дресс-коду деловой костюм, с легким сердцем положу ключи от «дворца», закрою кованую решетку ограды, помашу рукой белым цветам и пойму, что тревожности больше нет. Нет этого ужасного ощущения раздвоенности и собственной недоделанности. В ушах будут звучать слова «Зверей»: «Я ухожу, ухожу красиво!» Я уйду, так и не научившись пользоваться кофе-машиной.

Боже! Подари мне кофе-машину! Ты же хочешь, чтобы я продолжала любить кофе!

Джанет, к которой я переехала, была координатором программы «Открытый мир», той самой, что обеспечивала нашу стажировку в Лос-Анджелесе.

 Она готовила по утрам на завтрак яичницу и делала это прямо в пижаме. Сервировала по всем правилам стол и разливала ароматный кофе, а мы с Мариной, главным редактором грозненской газеты, болтали под столом ногами в комнатных тапочках и благодарили каждая своего Бога за то, что нам повезло с Джанет.

Везло, надо сказать, не всем, и в этом тоже был свой вкус.

Все американцы разные, но принимающие семьи объединяла одна общая идея - желание быть волонтерами в международной программе. Кто-то таким образом открывал неизвестные страны. Кто-то учился языку и общению. Но готовить в семье в Америке не принято. Поэтому, пока мы объедались, девочка из Иркутска ходила в магазин и покупала гречневую кашу. Варила ее и ела по утрам. Журналист из Рязани, необыкновенно умный и талантливый молодой человек, не раз выручавший нашу группу, если речь заходила о мировой экономике, готовил овсянку, причем так, что это понравилось даже известному адвокату, у которого он жил. Потом они завтракали исключительно вместе, обсуждая какие-то огороднические проблемы. Обеды, ужины оплачивала программа, и было забавно есть непонятную кухню в каких-то перерывах в офисах, маркетах, залах.

 Процесс обеда в Америке упрощен до минимума. Например, при посещении газеты «Пассадина Ньюс» главный редактор увлеченно рассказывал, за счет чего газета берет средства, как верстаются материалы, кто за что отвечает. Потом, во время обеда, здесь же в офисе, сдвинули бумаги и еще теплые выпуски, наелись какого-то зеленого салата с крошечными китайскими голубцами, запачкали одноразовые тарелки, скинули их в корзину и продолжили обсуждать новости. Экономия времени по-американски. Директор ел с нами и улыбался.

Я специально не хочу рассказывать о работе по специальности. Это внутренняя кухня и мало кому, кроме специалистов, интересная. А вот то, что у газет Америки формат отличный от нашего, интересно всем. Делается такой формат для того, чтобы газету было удобнее перегнуть и сложить в карман, а потом читать, например, в метро, не разворачивая все полотно. Почти каждая газета имеет свою Интернет-версию, чтобы можно было, не выходя из дому, узнавать местные новости. К тому же американцы считают, и это подтверждается действительностью, что печатные газеты уходят в прошлое, и чтобы оставаться на плаву, надо выходить в он-лайн.

 Они не так глупы, как рассказывает нам Задорнов. Они законопослушны, но если надо, поедут по встречной. Они считают, что лучше улыбаться, чем скандалить и улыбаются - вежливо и бесхитростно. Они здороваются и пожимают руку по нескольку раз в день. Они платят каждый за себя и по-окуджавовски говорят друг другу комплименты.

Они аж запищали от восторга, когда получили в качестве сувенира якутскую меховушку на веревочке и скромный номер «Мирнинского рабочего». И тут же подписали свою «Пассадину» - толстую, цветную, капиталистическую, с рецептами кухни и политическими новостями - такую тяжелую и «неправильную».

 Я, к сожалению, не довезла газету в Мирный. Думаю, что главный редактор «Мирнинского рабочего» не будет из-за этого плакать. А фотография осталась. Я, Маринка, главный редактор и куча мусора на столе - рабочая обстановка, в которой журналисты двух ведущих стран пили кофе.

***

 Не хлебом единым…..

 Религия. Сложная тема. Не потому, что человечество испокон веков не может ответить на вечные вопросы (под знамя какого Бога становиться), не из-за громадного количества верований, а потому, что неизвестно, какую из написанных тобой сегодня истин завтра сочтут за ересь. А это уже страшно.

 Еще в Мюнхене меня удивило, что табло показывает направление к так называемым «молельным комнатам» - нескольким специально оборудованным помещениям для разных вероисповеданий: христиан, мусульман, евреев… Помню пять знаков: крест, полумесяц со звездой, звезду Давида, какой-то танцующий иероглиф и то ли колесо, то ли солнце. Все мирно уживаются вместе. Наверно, всем одинаково страшно в небе и каждый знает, с какой просьбой обратиться к Богу.

 О чем просят Бога американцы? Сначала стоит сказать, что по американской статистике, атеистов в Америке всего 0,5%. На долю христиан приходится 80%. Остальные в Бога верят, но конкретно причислить себя к той или иной конфессии затрудняются. Самое большое количество прихожан приходится на протестантов и католиков, за ними идут баптисты, объединенная методистская церковь, Церковь Господа нашего Иисуса Христа и мормоны. Очень сильно евангелическое направление. На разнообразие религий повлияла история становления США как государства, причем история эта сегодня окончательно не оформлена и семимильными шагами идет в сторону увеличения числа религий. Эмигранты из разных стран образуют свои общины, устанавливают свое вероисповедание, увеличивая тем самым долю экзотических адептов. При этом церковь Америки отделена от государства и не вторгается в политическую жизнь. Каждый американец во что-то верит, не мешая при этом верить другим.

 Напротив дома, где я жила Лос-Анджелесе, как раз в районе улицы Голливуд, была расположена белая, скромная церковь с крестом и небольшой колокольней. Само собой, увидев крест и понимая, что речь все равно идет о христианстве, я попросила разрешение на посещение. Мне не запретили, только как-то испуганно удивились: «Это же ведь не ортодоксальная церковь, к которой принадлежите вы. Это евангелистская церковь».

В свою церковь ездят на другой край города, как бы далеко ни было. Но заходить в чужую, даже если очень большая нужда, не станут - дурной тон. При этом наличие веры и религиозных устоев, какими бы они ни были, очень уважается и поощряется.

Евангелистская церковь, повторюсь, в Америке очень сильна. Причем мы, русские, не привыкшие к такому разнообразию архитектурных религиозных стилей, с любопытством разглядывали белые, словно гимн летящие в небо необычные здания евангельских домов молитвы. Это очень красиво! Синее небо, легкие, белые стены и там, ближе к небу, например, символ сердца! В Америке я наконец-то поняла, что чувствуют представители иных религий, когда официально в полном масштабе, во весь голос говорит чья-то вера, и где-то там, в другом районе, небольшой храм твоей - не такой почитаемой и распространенной.

Но ни вражды, ни ссор нет. Молятся кому-то тихонько вьетнамцы, идут в праздничных одеждах, с пейсами и шапочками в свою синагогу евреи, что-то мудрят себе мачо из Испании, и все мирно пьют кофе в обед в одном офисе. Наоборот, сердце каждого поет песенную молитву на своем языке.

Но есть еще несколько факторов, дающих религиям Америки совершенно непохожее на установленное в мире звучание. Я не знаю, как это объяснить с позиций формирования верований, как культа с идеологией, обеспечивающей удовлетворение нужд молящегося, но их вера имеет несколько различных уровней: государства и частного лица. И если вторые все еще идут в сторону Христа, то государство уже выработало свои объекты поклонения.

Во-первых, они уверены в богоизбранности США (Россия, кстати, тоже не менее рьяно претендует на это право), но их уверенность подтверждается тем, что, по их мнению, Бог специально собрал их вместе на отдельном материке под названием Америка с целью дарования благоденствия. (Тут напрашивается аналогия с Моисеем и его народом, долгое время блуждавшим по пустыне).

Во-вторых, условия формирования первых американских переселенцев заставляли их быть более практичными и уверенными в своих силах, чем в помощи Всевышнего. Этот рационализм, наряду с практичностью, и стал основой взаимоотношений с Богом.

 Завет первого уровня (между Богом и государством) практически обязал их строить «Царство Божие» на земле. При этом американцы не слишком много мудрствовали, не богословили, не изучали каноны, не философствовали, не боролись за душу. Все больше – строили Новую жизнь, выживали, искали компромиссы. Все президенты понимали, что только веря в Бога, народ сможет жить вместе. Конкретную принадлежность никто не объяснял, а религиозные традиции чтились и сохранялись.

 Что интересно, большинство государственных символов США имеет библейскую основу. Это заставляет задуматься, случайно ли религия, взявшая за основу только Новый завет и желание победить, так далеко продвинулась в вопросах цивилизации… Продолжением их веры является президент (если помните, во время инаугурации он клянется на Библии, перед Богом, что данную ему власть будет использовать на благо народа и процветание страны). Поэтому законы, изданные президентом, чтят, как Законы Божьи. У американцев вообще сильна вера в то, что их президент – прямой ставленник Бога на земле. По крайней мере Бог все знает, и его всевидящее око даже через денежную купюру следит за финансовым потоком и справедливым распределением земных благ.

Конечно, Обама, с его многолетней миссионерской деятельностью в Чикаго и опытом защиты униженных и оскорбленных слоев общества, знал как проблемы среднего класса Америки, так и жизнь элиты. И позиционируя основной идеей выборов сокращение разницы между средним классом и богатыми, он действовал как харизматичный, верящий в божественные принципы справедливости лидер. И почему его после этого не выбрать? Хотя, конечно, не все так однозначно.

Обаму американцы любят и восторженно прикладывают руку к сердцу, чтоб показать, как он им по душе.

Я не знаю, как президент проявит себя дальше и выведет страну из «их» кризиса, но американцы верили ему на момент выборов, как дети. Выборы в США интересны стороннему наблюдателю из России.

Их избирательные офисы полны неоплачиваемых (!) волонтеров и вся наглядная агитация исключительно платная. Воспитанные на других принципах, мы, посетив избирательный штаб Обамы, были удивлены, что те же самые значки с профилем чернокожего лидера, можно было только купить, причем не за самую маленькую цену. Та же картина была с плакатами, футболками, ручками и т.д.

Офис Маккейна отличался только солидностью и фотографией при входе. А принципы те же - нет даже намеков на подкуп электората. Нет «халявы»!

Нас, русских журналистов, потом долго допытывали, чей офис понравился больше? Что за глупые вопросы, если ни там, ни там нам ничего «за просто так» не подарили! Наш народ с таким отношением и на выборы бы даже не пошел! Ни тебе календарика, ни блокнотика. Ужас! Видимо, решили, Бог подаст! Это, конечно, шутка, но, возвращаясь к теме религиозного разнообразия, я хочу сказать, что творец, как организатор мира, здорово наэкспериментировался в Америке!

 А вот теперь я буду нести ересь с позиций православия. Закройте уши и глаза те, кто не желает быть искушаемыми, а лучше не читайте то, что я напишу ниже, так как это только лишь мои собственные измышления и как каждый человек я имею право на ошибку….

Закрыли?

Все знают эту дивную легенду, что когда Бог летел над нашим суровым северным краем, он увидел чудовищный мороз, тяжелые условия жизни, тайгу, девять месяцев зимы и заплакал с горя. Его слезы упали на землю и превратились в алмазы. Наверное, он долго плакал, раз наша земля так богата этим уникальными кристаллами.

А потом Бог полетел в Калифорнию. Поцеловал народ в макушку (евреев в шапочку), и решил, что жить лучше в тепле. Там и остался. А мы, народ русский, с тех пор все ищем Бога…

***

Ну спросите меня о шопинге!!! Ну спросите, пожалуйста!!!

У меня его не было… почти…. Программа пребывания была составлена так плотно, что посещать магазины можно было разве только в обеденный перерыв. Зато была ежедневная утренняя и вечерняя дорога по Беверли-Хилс и Голливуду и культовая роскошь бутиков Калифорнии на той улице, где мы жили.

 А еще, с чисто женской стервозностью (чего это я ни с того ни с сего?), задрав нос, я прошлась мимо отеля “Beverly Wilshire», повторив маршрут Джулии Робертс в фильме «Красотка». Не знаю, зачем это было нужно моей душе, но она как-то захлопала внутри меня ладошками и стало до неприличия хорошо!!! Кстати, отель так себе, и рядом действительно Giorgio Armani, Gucci, Chanel, Christian Dio и Dolce & Gabbana. Кстати, сапоги в 200 долларов, по нашим мирнинским ценам, очень даже приемлемы…. Если бы ТРК дала мне хотя бы командировочные по России, а так программа финансировалась Конгрессом США и посещение бутиков не включала…

 Хотя их магазины – это энциклопедия самого разного рода скидок. Товары одной и той же фирмы можно поменять или сдать в самых разных магазинах. Купить в одном конце города, дома рассмотреть, решить поменять размер, но в другом конце города – пожалуйста! Честное слово, не знаю, существует ли у них что-то вроде нашего закона о защите прав потребителя, но закон потребителя защищает! Примятая картонная упаковка или царапина удешевляет товар от 10 до 25 %.

А в одном из магазинов на детской распашонке не оказалось ценника, кассир развел руками, мол, «так бывает, жаль», и отдал ее бесплатно моей коллеге, покупавшей племянникам обновки. Американцы не покупают товар без скидок, ждут месяц-другой. Им вообще все равно, кто как одет.

Странная нация уже давно выработала собственную систему ценностей, которой не только гордится, но и которую тщательно соблюдает. Американцы не верят в СУДЬБУ, которая должна свалиться с неба. Если они встречают человека с подобными взглядами, то сразу причисляют его к категории лентяев и неудачников. По их мнению, каждый человек может достичь благополучия. Путь достижения называется «американской мечтой». У них есть понятие « случайности рождения». Так говорят о людях, которым посчастливилось родиться в очень богатой семье. Однако это не служит предметом почитания или особого уважения. Особую гордость вызывают именно те, кто родился в бедности, но благодаря собственным стараниям достиг вершин социальной лестницы, тем более, что американская социальная система позволяет это сделать.

 Ладно, брошу хвалить. Есть у этой социальной системы и минусы. Это - здравоохранение. О нем американцы говорят нехотя, как бы стыдясь. Все президенты, приходящие к власти, обещают решить «больной» вопрос, и все ломают об него зубы. В Америке нет бесплатного медицинского обслуживания. Наверное, поэтому они помешаны на здоровом образе жизни. Все бегают, занимаются, выкраивают время…

 В Вашингтоне, например, я специально засела поздним вечером в кафе напротив огромного спортзала – выпить кофе и заодно рассмотреть, кто как занимается спортом. Дело в том, что большое здание спортзала имело стеклянную стену, выходящую на многолюдную улицу. Весь второй этаж занимали разного рода тренажеры - беговые дорожки, велосипеды, еще какая-то дребедень. И на них бегали, качались, тренировались обычные американцы. Они при этом имели возможность, чтоб не было монотонно скучно, наблюдать улицу, а улица, в моем лице, любовалась на освещенную ночную витрину с двигающимися манекенами. Мы даже дружелюбно помахали друг другу руками.

Насчет толстых людей, которых, говорят, в Америке много, я не согласна. Они не столько толстые, сколько огромные, большие. Словно после каких-то многогодичных опытов цивилизация вывела особый сорт людей, двухметровых и несуразных, несоразмерных. У них даже лица такие - не похожие на других. Как муравьи, есть маленькие, рыжие, а есть громадные. Так и американцы. Большие выделяются среди них, как представители другого вида. И это странно. Идут какие-то большие женщины, большие мужчины. И магазины для них отдельные и что интересно, одежда в магазинах даже сформована, вытянута каким-то прессом, но таким образом, чтобы те же самые брюки, даже вися на вешалке, уже имели форму попы… забавно…. Лекала, что-ли, другие?

 О еде разговор отдельный и длинный. Понятия «традиционная американская кухня» в природе не существует. Наверное, потому, как американский народ состоит из самых разных национальностей, и кухня у них непонятно какая. Выпутались американцы, решив назвать своим доморощенным, национальным, чтобы вы думали? - Салаты. И это ужасно. В большое блюдо рваных зеленых листьев добавляются кусочки курицы, частички креветок, крохи маслин, и по желанию - огрызки ананасов, томатов. Вся бурда слегка солится и была бы вкусной, если бы заправлялась сметаной или хотя бы растительным маслом. Но соус представляет собой что-то прозрачно-постное, с уксусным запахом. Рецептура этого безобразия не меняется, где бы он не подавался, в студенческой ли столовой или на приватном приеме консульстве США.

 Почему-то совсем другой вкус имеет и американская кока-кола. Вроде бы все то же: и бутылка, и товарный знак, и цвет, но после нашей чувствуешь себя «подсевшей», и жажда заставляет тебя прилипнуть к коричневой жидкости до конца дня, а после «их» колы жажды как ни бывало. Нонсенс, «тайны следствия»!..

Быстрое питание Америки, то есть рестораны быстрого обслуживания, гурманством не отличаются. Но обед там обходится в 3-6 долларов. Рестораны же с полным сервисом потянут от 20 до 50 долларов, включая спиртное. Причем здесь же тебе предложат и индийское, и итальянское, и еще не понятно какое меню, принесут на пробу бесплатный десерт, подарят печенье с предсказанием судьбы, зажгут, если это поздний вечер, переносной уличный камин и поинтересуются: «Тепло ли тебе, девица?!» (ударение на первом слоге). Официанты улыбчивы и поспешны. При этом не подадут напитки тем, кто уже не трезв, а ваш оставшийся ужин упакуют и поверьте, его с лихвой хватит позавтракать двоим в домашних условиях.

 Отдельно хочется рассказать о питании студенчества. В студенческой столовой государственного обеспечения на выбор не менее 40 блюд, не считая напитков. Шведский стол. Продвигаясь в очереди, каждый выбирает, что душе угодно, хочешь - бери тазик салата, хочешь - тазик мяса, не нравится - делай окрошку из немыслимых продуктов. Расчет по ОБЩЕМУ весу возле кассы. И никто не высчитывает, на сколько граммов вытянула ложка огурцов… Быстро, удобно. Рассчитана средняя стоимость и все, вперед и с песней! Правда, американской!

Продуктовые магазины … не хочу о них рассказывать, все банально ясно. Сообщу лишь, что наравне с американскими, существуют и русские бакалейные лавки, где все продукты из России, с нашими ценниками, нашими продавцами, говорящими на нашем же языке. Так вот, свежайший окорок, после того, как он был доставлен на другой континент, почему-то стоит столько же, сколько и в Москве. И свежесть – отменная. Каким образом это происходит, мне невдомек, но не всем из нашей группы повезло с завтраками дома. Журналистке из Иркутска пришлось самой побеспокоиться о своем рационе, собственно, благодаря ей мы и очутились в русском магазине.

 Что еще? Нигде в мире я не видела такого разнообразия краски для волос для мужчин, как в Америке. Продают ее исключительно в аптеках, как и всю косметику, шампуни и моющие средства. Причем все красители исключительно натуральных тонов и полутонов, потому как никто не должен догадаться, что шевелюра у мужчины крашенная. Никто и не догадывается. За две недели в Америки я не видела ни одной красно- или рыжеволосой женщины, не говоря уже о любимом у нас цвете «баклажан», или «блондинка пергидролевая». Этого нет. И чтоб окончательно уронить себя в глазах женщин, не претендующих на гордое звание «тряпошниц», я добью вас рассказами о глянцевых журналах.

Честно скажу, я ненавижу «Космополитен»! Именно потому, что рассчитан он на 20-летних неуверенных в себе девиц (ударение на втором слоге), жадно вчитывающихся в советы, как подарить себя мужчине, чтоб ему это максимально понравилось. Тошнит от стиля, советов, картинок, фотографий, рекомендаций по выбору одежды и мест для спаривания… Тошнит даже от шрифта. А так как я сама принадлежу к СМИ, и имею несчастье ходить в солярий для получения равномерного и необходимого мне для работы хотя бы слабого загара, сталкиваться с этим журналом мне приходится (в холле солярия).

Так вот, американский «Космополитен» на 80% отличается от нашего. Во-первых, в нем нет рекламы дамских сигарет и алкоголя. Во-вторых, видимо, феминистские настроения свободолюбивой страны не позволяют редакторам снисходить до уровня бульварного пособия по нетрадиционному сексу. В-третьих, они предлагают своей молодежи совершенно другую моду. Я понимаю, что наша мода диктуется прежде всего ассортиментом, представленным в наших же магазинах. Как это делается? Фотографируют красную кофточку с зелеными бантиками, надевают ее на Эмо-Гота, рисуют ему (ей) послюнявленным карандашом черные жирные стрелки, добавляют ценник, чтоб ясно было, сколько эта красотища стоит, и вперед – на Олимп фешн-индустрии. И непонятно тогда скопировавшей из журнала образ девочке, почему она так нелепа и не модна среди тех, кто на самом деле хорошо одет.

 Ну нет в их журналах повального розового или фиолетового, как нет и колготок в сеточку!

Теперь о колготках. Я не отговариваю носить этот шедевр эротического творчества. Мне лично даже забавно видеть его во всем многообразии, представленном в наших магазинах. Но по той же богатой улице, среди других магазинов, каждый день мы проезжали мимо самого большого в Лос-Анджелесе секс-шопа. Витрины этого товарного агентства просто вырывали глаза богатством представленных ролевых направлений, главным атрибутом среди которых считаются колготы в сеточку и ботфорты с мини-юбкой. Незабвенная Джулия Робертс в «Красотке» абсолютно точно скопировала образ работницы сексуального одра. А дальше хоть халат с красным крестом, хоть плетку покупай: дресс-код, как ни крути, есть у любой профессии.

 В Лос-Анджелесе даже геи не одеваются эпатажно. Стоят себе возле клуба, в черных майках, нежно обнявшись и никакой показухи, никакой агрессии - скромная такая любовь. Куда смотрит полиция нравов! (наверно, разглядывает колготки в сеточку).

Что интересно, на парковке, где мы оставляли на ночь свою машину, висит табличка. Перевод приблизительно такой: «В случае чрезвычайного происшествия звоните полицейскому другого округа». И номер телефона. Спрашиваю: «Как так?!», и мне отвечают: чего зря полицейского держать, деньги налогоплательщиков на него тратить, дескать, все равно ничего не происходит!

 Может быть, это касается отдельно взятого штата или района, но даже поздним вечером, с моим плохим английским, мне было не страшно ходить по улице. Может, потому что у меня было нечего забрать: ни шапки, ни норковой шубы, ни кейса, ни бриллиантов на пальцах, ни бутылки в кармане, ни сигареты в зубах… А рядом обычные американцы выгуливали своих маленьких, таких же, как у меня дома, собак. Складывали их экскременты в целлофановые кулечки и улыбались друг другу.

Я ничего не купила в Америке, кроме маленького черного платья с надписью «Голливуд» - платья для моей крохотной и горячо любимой домашней собачки - той-терьера русского дрожащего - для моей Мухи.

***

Спорт - вот в чем я сильна лишь теоретически! Я никогда не любила физкультуру, ни в школе, ни в институте, и в этом не отличаюсь оригинальностью. Поэтому искренне сочувствую, когда присутствие мускулов на руке ценится выше наличия знаний в голове. Мой жизненный опыт доказывает, что в одну корзину и то и то Бог складывал редко. И уж самое большое удивление вызывает у меня влияние балла за урок физкультуры на среднюю успеваемость ученика. Как будто учителя физики или русского языка допускаются к преподаванию только в том случае, если тот сдаст все нормативы по физре.

 Мудрено ли, что, имея такую «установку», при посещении университетов Америки я в буквальном смысле слова «докапывалась», как с этим у них. Оказалось, как такового урока физкультуры в университетах нет, если вы, конечно, не учитесь на спортивном факультете. Однако количество спортивных секций в вузах сильно впечатляет, причем все они бесплатные.

Спорт в Америке почти вторая религия. Американцы уверены, что в сегодняшнем мире научить ребенка бороться, выработать лидерские качества, настойчивость, волю к победе, больше как в спорте негде. Здесь же он узнает, что такое конкуренция, учится психологическим тактикам борьбы, узнает свои реальные силы и в случае побед превращается в закаленного индивидуума с высокой самооценкой.

Наверное, все без исключения, политик и военные, твердят, что их жизненные победы прошли через спортивные залы. Достижение победы в Америке возведено в культ. Ты - или победитель, или «чмо»! А «чмом» быть никому не хочется, поэтому каждый ищет ту сферу приложения сил, где может показать наилучшие результаты.

Спортивная конкуренция начинается с самого маленького возраста. Ребенок растет с мыслью, что он должен стать победителем, если он будет вторым, никто и никогда не узнает его имени. Американцы всюду хотят быть победителями, если не в спорте, то в политике, войне, выборах, бизнесе. Они не любят ничейных результатов и ненавидят поражения. А теперь представьте себе нацию, которая таким образом думает и чувствует - вся школа и весь университет - и поймете менталитет нации.

Любимые виды спорта, конечно, футбол, баскетбол и бейсбол. Причем бейсбол напрямую отождествляется с «американской мечтой». Так же, как и на поле, ребенок должен проявить мужество, упорство, стремление к победе. Кроме того, спортивные победу могут принести большие деньги.

В профессиональном бейсболе - Главной бейсбольной лиге - 30 команд или около 750 бейсболистов. Сегодня средняя их зарплата составляет около 1,2 млн долларов в год. Немногим меньше получают футболисты - свыше 700 тыс. долларов в среднем в год. Но их больше в лиге - около 1,5 тыс. чел. И играют они в сезон всего 16 календарных игр, а бейсболисты - 162.

Опять таки, спорт снимает проблему агрессивности и насилия, магазины пестреют книгами по спортивной тематике, а спорт в газетах занимает места больше, чем программа в «Мирнинском рабочем».

Чаша стадиона больше нашего «Кимберлита». При этом, помимо вышесказанных видов спорта, студенты могут заниматься в бассейне под открытым небом, в университетском городке есть теннисные корты и в местном студенческом магазине продается все необходимое для занятий, но с символикой университета.

Американских студентов никто не заставляет заниматься физкультурой, они делают это с удовольствием сами, находя занятие себе по душе. При этом я не видела ни одного толстого студента или студентки и университетские сборные очень сильные, прямо таки профессиональные.

 В Америке очень дорогое лечение и трезвомыслящие граждане стараются поддерживать свое здоровье занятиями спортом. Это то, что у нас называется «легче предотвратить болезнь, чем ее потом лечить». У многих дома стоят тренажеры, кто-то покупает абонемент в зал, а в кондоминиумах предусмотрены свои мини-залы (плюс бассейн). О медицине и здравоохранении я расскажу позже, хотя темы во многом пересекаются и иногда трудно разделимы. Но на чем хочу остановить внимание, так это на том, что еще в школе начинается «охота» за спортивно одаренными подростками. Заполучить такого студента мечтает каждый вуз.

 Каждый университет имеет свою спортивную команду и участвует в национальных играх, защищая честь вуза, города или штата. Победа команды повышает национальный рейтинг университета.

Тренеры университетских команд посещают общеобразовательные школы, присматриваются к перспективным детям, следят за соревнованиями учеников старших классов. Американский школьник знает – победитель имеет возможность поступить в более престижный вуз. Конечно, кто-то туда же поступит благодаря хорошим знаниям, но у каждого свой путь к жизненным победам. Если ты не силен умом - отличись спортивным подвигом. Так формируются лидеры разной закалки.

В американской системе образования подход к спортивным победам, по моему мнению, полностью оправдывает себя. Но именно в Америке я всерьез задумалась, а что дали мне мои уроки физкультуры. Я, конечно, научилась попадать в баскетбольную корзину и на случай войны кидать подальше гранату. Но до сих пор, даже во сне, боюсь прыгать через козла.

Интересно, зачем взрослой женщине нужен был навык прыжков через козла? Лучше бы научили красиво обходить их стороной, причем не в кроссовках, а в туфлях на шпильке.

***

Программа пребывания в США включала в себя знакомство с системой высшего образования: посещение как государственных, так и коммерческих вузов. Из нашей группы я единственная имею дочь студентку, поэтому мое внимание к быту и условиям обучения студентов было предвзятым, заинтересованным и даже слегка нагловатым. Мне хотелось увидеть все: комнаты, где живут студенты, аудитории, где они учатся, заглянуть в тарелки в студенческой столовой, залезть в личную жизнь, наконец, поговорить с кем-то из тех, кто близок моим детям по возрасту и взглядам. Что я и сделала, причем без тени смущения.

 И в том и в другом вузе оказались русские студенты. Все громко и весело здоровались, тоска по родине на лицах не наблюдалась.

 Калифорния жаркий штат, поэтому все ходят одетыми как попало, и исключительно во вьетнамках на босу ногу. Вьетнамки продаются здесь же, в университетском магазине, как и майки, футболки с логотипом вуза.

 Университет Южной Калифорнии самый старый и самый крупный центр на западе США. Он входит в число самых престижных университетов США и Канады и получает федеральную поддержку научно-исследовательских работ.

 Первое, что поражает еще при подъезде, сотни велосипедов, припаркованных в кампусе. Кампус - это что-то вроде площадей, отданных в ведомство университета. Сюда входят общежитие, столовые, учебные корпуса, кинотеатр, здание библиотеки, стадион, бесчисленные площадки, выставочные залы и т.п. В общем, студенческий город в городе. Не устану повторяться - всюду чисто и зелено. Студенты учатся повсюду, сидят прямо на ступенях под флагами, на скамейках и столиках во дворах, лежат на траве, сидят на тротуарах и модернистских монументах, выполненных дипломниками отделения архитектуры.

Как известно, дипломников в нашем понимании в США нет. Во-первых, у них нет как таковых вступительных экзаменов в вуз. Еще в 11, 12 классах школьники во время учебы выполняют ряд тестов и рассылают свои баллы в высшие учебные заведения. За год, максимум за полгода перед окончанием школы они уже знают, в какой университет будут зачислены. Каждый колледж имеет свои правила приема.

 Американская система высшего образования представляет собой трехступенчатое формирование. Первая ступень завершается получением степени бакалавра, вторая — мастера (магистра), и третья — докторской степени. Процедура защиты докторской та же, что у нас защита диплома, а вот обучение куда интересней!

Существует определенное число курсов, которые студент должен прослушать, чтобы получить степень. Разработанные по каждой специальности списки обязательных курсов позволяют студенту планировать собственный процесс обучения. Что и в какой последовательности он будет изучать, молодые люди выбирают сами. Лекции строятся не последовательно, а независимыми блоками. При этом сроки не фиксируются, если есть средства - учись хоть всю жизнь.

 Многие студенты работают и учатся, но если учатся очень хорошо, стипендии хватает, чтобы оплатить жилье и учебу. Учиться хотят все. Наверное, поэтому ни о замужестве, ни о браке не думают. На мой вопрос, есть ли семейные пары и много ли их, мне показали одну с ребенком и очень сочувствовали им. Девочка, которая показывала нам университет, сказала, что встречается с русским мальчиком и посетовала, что русские почему-то хотят жениться еще во время учебы, а это неправильно. Какая любовь, если во-первых, учиться нужно, во-вторых, нет экономической базы для семьи. Меня такая трезвость очень порадовала.

Возвращаемся к учебе. Программа курса разрабатывается самим преподавателем. В конце каждого семестра студенты заполняют анонимные опросники и выставляют оценку качеству преподавания, то есть учителю. По этим баллам проходит аттестация учителей. Стоит ли теперь объяснять, с каким желанием преподаватели идут на то, чтобы остаться после уроков и объяснить тему тому, кто ее не понял!

 Относятся к преподавателям не так как в России. Обстановка на уроках более чем демократическая, то, что мы видим в американских фильмах, сущая правда. В государственных вузах еще куда ни шло, если же вуз коммерческий, студенты таки требуют, чтобы им объясняли доступно и по 300 раз. Однако они всерьез обеспокоены, чтобы знания, полученные в университете, были нужны им в жизни.

Учеба - в основном лекции, практические игры. Но халтурить или не учиться не получится. Если один раз провалил тест, резко снижается итоговое количество баллов. Провалил предмет - проходи по новой, а это время и деньги.

Цены за обучение большие. По крайней мере, по нашим меркам. Студенты местного штата могут получить скидку или попасть на бесплатное обучение, приезжие - нет. Публика самая разнорасовая. Кто-то плетется в сари, кто-то разговаривает на птичьем вьетнамском, а в общем студенческое сообщество как срез всего национального состава планеты.

Далее - быт. В комнатах живут по двое-трое. Здесь же душ, туалет, блочный тип. Кушать не готовят. Дешевле и проще сходить в столовую и набрать еды с собой. Цены в столовой очень небольшие, на кампусе множество кафешек, ресторанчиков, центов отдыха, дискотек. Вход в кинотеатр для своих бесплатный. Как и посещение спортивных секций, стадионов, бассейнов, тренажерных залов, теннисных кортов. (Кстати, еда не вкусная!).

На столах возле корпусов сотни разных плакатов на любой вкус и цвет: хочешь - картины, хочешь - музыкальные группы, фото животных, достопримечательности - бери хоть в качестве обоев, хоть в качестве подарка.

Что еще? Еще в Америке никто не продаст вам спиртное, если вам нет 21 года, так что все студенты учатся и ждут благословенной даты. Здесь нет хамства, курения, плевков на землю и другой мерзости, отравляющей жизнь. Здесь куратор, назначенный студентам, получает за свой труд немалые деньги и заинтересован подсказать тебе, как распределить нагрузку, получить работу на кампусе, жить мирно в общежитии, оплатить учебу и т.д.

Если экономические условия жизни вашей семьи, а значит момент оплаты обучения, в течение учебы изменяются, он же заботится о твоем трудоустройстве в пределах кампуса, подберет жилье в городе, соседа по комнате и маршрут, которым легче добраться к университету.

 А последнее, чем я поинтересовалась, бастуют ли студенты. Оказалось – да, бастуют. В последний раз устроили двухдневную сидячую забастовку по линии Гринпис (то ли ментально помогали спастись морским котикам, то ли панд защищали, уже не помню). Директор позвонил их родителям и те всерьез задались вопросом, приехали их дети учиться или котиков спасать. Забастовка прекратилась.

 Да, забыла сказать, медицинская страховка для студентов крайне дорогая и может обходиться от 30 до 300 долларов в месяц. Но об этом я расскажу, когда речь пойдет о медицине.

***

 Свобода слова

Свобода слова. Ее нет в России, как нет независимых СМИ. А кто свободен? Первый канал, политику которого заказывает правительство, или НТВ, лоббирующий другие интересы, но тоже не свободный в своих высказываниях? Мы зависимы не только от политики, но и от рекламы, за счет которой живем, от руководителей и их жен, от милиции, закона, медицины. Плакать об этом более 90 лет глупо, кричать - безрезультатно, бороться - себе дороже. Умные люди уже давно нашли по крайней мере несколько выходов: говорить настолько заумно, чтоб никто ничего из тех, кому не надо, не понял, продаваться за большие деньги, писать в стол, вести партизанскую борьбу или подрывную деятельность, или делать свою работу и пытаться не врать. При этом, конечно, всеми силами стараться обходить политику.

Я так и делаю, и считаю, что в моей ситуации это самое правильное. Во-первых, я плохо разбираюсь в политике. Во-вторых, в этом море негатива кто-то должен просто рассказывать о хорошем. Ведь все так же, как и прежде, остается любовь к детям, забота о стареньких родителях, рождение, смерть, праздники, от волшебного Нового года до первобытной Троицы. Все так же пахнут цветы и выходят на работу люди. У них, конечно, тоже есть свои неприятности и головная боль ближе к вечеру, но еще есть желание мамы испечь горячий, душистый пирог для своей семьи и радость мальчишки, вбегающего с мороза в дом. Я пишу об этом. И еще о том, как обычные люди пытаются честно делать свою работу. Если о них не скажу я, то тогда кто?

Много лет назад, когда моя дочь ходила в садик «Чоппуску», там работала женщина, умевшая готовить вкусный гороховый суп. А я не умела. И не умею до сих пор. Мой ребенок ел его с таким восторгом! И дома просил сварить, а у меня не получалось. Я все пыталась несколько лет и бросила за бесперспективностью. Но этой женщине, за ее простой, обычный труд, я больше чем благодарна. Она могла бы не стараться, и тогда малыши давились бы, не хотели идти в сад, это злило бы мам, те ссорились бы на работе… в общем, мелочь, но повар готовил хорошо.

Кто-то, о ком я никогда не напишу, тщательно осматривает самолеты перед вылетом, проверяет лебедки спуско-подъемных механизмов в шахту, годами работает под землей, стирает рабочую спецодежду, убирает заснеженное крыльцо нашей телестудии. И здесь у меня есть свобода слова - говорить о них, выбирая их героями своих будущих репортажей. Не дай Бог оказаться на линии боевых действий, где политика бывает выше правды. Тогда лучше просто давать картинку без комментариев, как делают большинство зарубежных каналов: две минуты нарезки без слов.

Нас, журналистов, называют продажными. При этом сами молчат больше журналистов. Хорошо бросить на амбразуру другого, а потом смотреть на бой из-за угла. Не надо, мы все в одной лодке, и корабль все еще плывет. Мы делаем свободу чуть-чуть иной, но все же не лживой. Мы исходим из принципа «скажи ту правду, которую ты МОЖЕШЬ сказать». Так появляются сюжеты о людях.

Я вижу их каждый день и там, внутри себя, делаю пометки: будет возможность, расскажу об этом человеке. И об этом… еще, еще. Иногда возвращаюсь к темам через годы. Иду утром на работу и вижу посыпанные ледяные дорожки. Я знаю, что дворником на этом участке уже много лет работает молодой мужчина - инвалид по здоровью. У него небольшая зарплата и больные почки, он мог бы спиться, а он ночами пишет песни про то, как хорошо, если ты не одинок. А утром опять посыпает дорожки, и я не падаю. Иногда мы здороваемся. Мы живем в одном городе. Рассказать хотя бы что-то о нем – это моя свобода слова!

А еще ступеньки нашей телекомпании убирает бабушка. Когда ее нет, мы все прилипаем к поручням! Скользко! С ног валятся как наши редактора и дикторы, так и гости, самые важные, от мэра города до вице-президента. А потом она выздоравливает и еще до начала рабочего дня наводит такой порядок, что идешь и душа поет.

В магазине «Кристина » девочки тихо себе делают красивые букеты, а могли бы не мудрить. Директор школы-интерната о даунах, обучающихся в его заведении, говорит куда лучше, чем многие отцы о своих сыновьях. Обычный библиотекарь в деловой библиотеке знает вкусы каждого посетителя, а молодой ветеринар в очередной раз не взял деньги с бабушки, принесшей на прием своего облезлого от старости артритного кота. Мы живем в одном городе, и в них моя свобода слова.

 Как мне было объяснять все это в Америке? Свобода - это же не беспредел и не анархия. Да, все мы вынуждены находиться в рамках, которые определяет наш работодатель. Никто не хочет кормить неблагодарного, но ведь никто и не заставляет подобострастно вылизывать руки. Это делается уже по внутреннему желанию. Или не делается.

Американцы говорят о свободе слова. Но попробуй быть хорошим журналистом, когда нужно думать и фильтровать, перед тем, как писать! Поэтому мы, Россия, рождали Сахаровых и Пастернаков, а они – Америка - давали нам премии. У нас ум - у вас деньги, и, конечно, свобода.

Пять журналистов во время своего пребывания в США молчали об одном и том же. Журналистку из Чечни просто раздирали на части, требуя правды о Грозном. Она отказалась от интервью. Она пишет сегодня о том, как восстанавливают ее город, об обычных людях: строителях, учителях, о том, что в Грозном все чаще слышится в последнее время русская речь.

Репортер «Рязанских ведомостей», виртуозно разбирающийся в экономике, перевел разговор о свободе слова на распределение средств в бюджете Калифорнии, журналистка из Иркутска - на предвыборную борьбу между американскими кандидатами в президенты. Я рассказала о том, что в моем городе мирно уживаются русские, якуты, украинцы, белорусы, осетины, татары, киргизы, существует Ассамблея народов… каждый выкрутился, как мог. Каждый знает свои темы. Им хотелось видеть борцов за свободу, трибунов, глашатаев, а мы были обычными, но очень хорошими журналистами, которых завтра, если что, могут уволить. И мы станем писать в стол, и тогда, может быть, никто так искренне и чутко не напишет о дворнике или ветеринаре.

 Свобода слова… Мы свободно говорим о муравьях, природе, лингвистике, писателях, архитектуре, качестве бумаги, цвете обоев, о косметике и погоде. А еще я сказала, что компания, в которой я работаю, настолько могущественна и сильна, что имеет собственные подводные лодки. Они замолчали и зауважали нас. Раз и навсегда. Подводная лодка - веский аргумент, даже против свободы слова.

Тамара Бессмертная (г. Мирный)

2 марта 2009