- Действительно, во Франции живут люди очень разных происхождений, как региональных, так и иностранных. Тем не менее, Франция продолжает вести политику "интеграции",  результатом которой является то, что потомки прибывших людей уже мало чем отличаются от коренных французов. У нас политически некорректно делить людей на коренных и некоренных французов, этим занимаются только националисты вроде Ле Пена. Он известен в моей стране больше как фашист, чем патриот своей родины. Во Франции существует единая общая образовательная система, в которой все дети получают одинаковое воспитание. Патриотизм у нас действительно не прививается ни в семьях, ни в школах, но нельзя сказать что это чувство отсутствует у людей, оно развивается само собой: люди гордятся своей страной и культурой, но, к счастью, это не переходит в большинстве случаев к пренебрежению к представителям других стран и культур. Проблема расизма, однако, существует, так как есть массовая иммиграция, особенно из Северной Африки, и она не может не вызывать социальные проблемы.

- Ты выросла в городе Лионе - в одном из древнейших и крупнейших городов Франции. Твои родители из интеллигентной среды: отец - биолог и эксперт при ЮНЕСКО по программам мирового наследия, мать преподает математику и развивает педагогику этой науки. Твоя работа и деятельность твоих родителей радикально отличаются. Что тебя мотивировало к изучению образа жизни северных народов?

- В 14 лет я начала изучать русский язык в школе. В 16 лет в первый раз съездила в Россию, тогда еще был СССР. Это был культурный шок для меня, было ощущение, что я оказалась на совершенно другой планете. Тогда у меня возникла страсть к русскому языку и России, а в 18 лет я начала учиться в Институте восточных языков и цивилизаций в Париже, на отделении русского языка и российской цивилизации. В 1994 году после окончания второго курса я отправилась с отцом-биологом в экспедицию на крайний север Якутии, в Булунский улус на дельту Лены. Там среди участников экспедиции нашла своего будущего мужа, ради которого приехала снова в Якутию через год. Живя в его семье, я познакомилась немного с якутской культурой, но знаний о северной цивилизации тогда у меня было совсем мало, так как я жила в Якутске и никуда не выезжала... Потом, приехав во Францию, я начала посещать семинар о народах севера в своем институте. Открыла для себя целый мир северных народов, который все еще остается малоизвестным у нас на западе. Люди здесь прекрасно осведомлены об индейцах Америки,  знают их историю и культуру, названия многих народов, а о народах Сибири практически ничего не знают. Эта ситуация постепенно меняется после развала СССР, все чаще начали показывать документальные фильмы о севере России, издаются книги о северных народах и их культурах, проходят разные выставки. Но все это только начало, и люди в большинстве еще не имеют ясного представления об этих культурах. Потом в ходе своей учебы я должна была выбрать тему исследований для дипломной работы. Первую работу я написала о суверенитете, о политических и социальных реформах и их последствиях, в особенности в плане национальной политики и национальных отношений. Эта тема меня всегда очень интересовала. Меня сильно заинтересовало и заинтриговало слово «возрождение», произносимое всеми и везде, и представленное как одна из целей перехода Якутии к суверенитету. Когда подошло время выбрать тему для диссертации, я уже знала, что буду изучать явление "возрождения" у коренных народов Якутии. Ну вот, кажется ответила на твой вопрос.

- Марине, ты написала диссертацию на эту тему и прошлым летом в Париже блестяще защитилась на докторскую степень. Свои исследования ты начала в Москве, объездила почти все регионы Якутии. Что особенного, неизведанного ты открыла у северных народов для себя лично?

- С самого начала мне понравилось гостеприимство людей, их простота и сплоченность. Это главные достоинства, которые отсутствуют у людей на западе, но которые можно встретить, я думаю, у всех коренных народов мира, которые еще не перешли на меркантильное мышление. Особенно трогает у якутов то, что своих невест принимают как родных дочерей. Семья моего мужа восприняла меня как свою, а не как иностранку. Думаю, именно это меня очень сблизило с этой землей. Кроме того, пожив среди оленеводов (эвенов и эвенков), я поняла то, что для меня оставалось до тех пор абстракцией: подлинные причины исчезновения этих культур и самих народов. Я поняла, что речь идет именно об их уничтожении, даже при отсутствии официальной идеологии, ориентированной на их ассимиляцию. Это происходит и в России, и, например, в экономически развитой Канаде, хотя и тут и там на политическом уровне заявляют о всяких добрых намерениях в отношении коренных народов. В практике, чтобы им выжить, нужно прежде всего подлинное и фактическое признание их права на существование как народов, из которого вытекает обязательное признание их первенства и суверенитета на распоряжение и владение своими исконными территориями. Мы, конечно, далеки от этого, так как все эти народы живут на богатых землях или в стратегически важных местах, без которых существующие государства не могли бы быть такими сильными и богатыми. Я считаю, что губя эти культуры и их уклады жизни, ради какого-то бесконечного экономического роста, от которого процветает только малая часть мирового населения, мы просто теряем самое ценное: подлинную связь с природой, от коротой все происходим, и достойное уважения отношение к явлениям жизни. Европейцам, которые побывали у коренных народов, после возвращения бывает тяжело снова "войти" в свое якобы развитое общество.